Багма Владимир Федорович
С отцом Симеоном п.Талинка 2005
Участвовал в выполнении Правительственного задания по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС. Находился в зоне заражения с 7 мая по 28 июля 1987 года. За время нахождения на территории атомной станции получил дозу облучения 9,752 рентген.
За участие в мероприятиях по ликвидации последствий катастрофы получил Благодарность командира войсковой части 83212, в которой есть такие строки:
«Выполняя задание Советского правительства в необычайно сложной обстановке, Вы уверенно прошли испытание на мужество и стойкость, проявили высокие морально-политические и психологические качества. Глубокое понимание личной ответственности за порученное дело помогло Вам внести достойный вклад в дело ликвидации последствий аварии на Чернобыльской атомной электростанции Выражаем Вам сердечную благодарность за образцовое выполнение патриотического долга перед Родиной».
Страница из военного билета
Из воспоминаний Владимира Федоровича о прохождении службы в районе катастрофы Чернобыльской АЭС.
«11 мая 1987 года Куйбышевским районным военкоматом города Донецка я был призван на военные сборы. Место назначения – Чернобыльская АЭС. Проходить сборы мне предписывалось в авторемонтном батальоне.
По прибытии в часть сразу обратил внимание, что все, от рядового до командира части, слегка покашливают. Причина этого прояснилась после моей первой поездки в зону заражения.
Из ремонтного батальона каждый день в зараженную после взрыва зону атомной электростанции отправлялась на ПРМ (передвижная ремонтная мастерская) бригада ремонтников во главе с офицером. Задача бригады – производить мелкий ремонт автотранспортной техники, работающей в зоне катастрофы. Эта техника останется потом в зоне навсегда. Отработает свой ресурс и ее захоронят в могильнике.
Вернувшись после работы в часть, почувствовал непривычное першение в горле. Откашлялся, сослуживцы сразу это заметили. «Радиков схватил»- пояснили они. «Хватануть радиков» на чернобыльском лексиконе означало получить порцию облучения. Летом, кроме внешнего облучения , человек получает еще и дозу радиации внутрь с пылью. Защитные марлевые лепестки оказывались слабой преградой для заражения. Но, тем не менее, цену их я понял позднее, когда ликвидаторы стали уходить из жизни.
Техника, работающая в зоне, сама начинала «светиться», на том же лексиконе это означает, что объект является источником радиоактивного излучения. В зоне заражения Чернобыльской АЭС все «светится», в том числе и флора. К обыкновенному кусту не подойти – там смерть. Если говорят, что объект «звенит» - это значит, что он имеет запредельное для жизни излучение.
К нашей ПРМке иногда подъезжали самосвалы, вывозящие «звенящий» грунт. Кабины таких машин изнутри были обшиты свинцовыми листами, само водительское сиденье , будто герцогское кресло, тоже сделано из свинца. С грустью вспоминаю молодых парней водителей – на некоторых из них уже тогда лежала печать нежизненной бледности.
Время работы бригады определялось из расчета мощности излучения и колебалось от двух до четырех часов в день. Затем путь назад, «домой». Уставшие все мы желали одного – быстрее добраться в ремонтный батальон, где мы отдыхали после рабочей смены. Но на обратном пути с интервалом в 10 км нас ждут два ПУСО (пункты санитарной обработки). Наша передвижная ремонтная мастерская проходит через мойку и направляется на
дозиметрический контроль. С первого раза пройти его было невиданным везеньем. Если повезет немного меньше, после повторной мойки дозиметрист наконец-то откроет шлагбаум. А при том, что таких как мы на ПУСО находилось до десятка машин, то вернуться в рембат к ужину считалась удачей.
С грустью вспоминаю ликвидаторов, работающих на крыше уцелевшего третьего энергоблока. Они очищали крышу от кусков радиоактивного графита, прилепившихся к битумному покрытию после взрыва. Я видел их работу с земли. Засекал по секундной стрелке. Из защищенного бункера выбегают два человека, долбят ломами по крыше и убегают обратно. Среднее время 12-14 секунд. Это их суточная норма облучения. Что было на крыше – нетрудно догадаться, это была так называемая «радиоактивная сковородка», на которой «пеклись» ликвидаторы. И это 20 век.
Удостоверение участника ликвидации Чернобыльской аварии
Люди работали с чувством исполнения долга. У всех была уверенность, если что Родина не оставит. К концу сборов мощное свечение» уже начинало ощущаться физически, без дозиметрического прибора. «Виски жмет» - говорили при этом ликвидаторы.
Старый военврач доверительно рекомендовал не пренебрегать спиртным после пребывания в зоне и сказал правду, что панацеи от облучения нет. Каждый должен бороться за свою жизнь сам. Его совет уехать в северные края повернули мои жизненные пути в город Нягань. Здесь размышления о смерти, о жизни, о смысле жизни привели меня в Русскую православную церковь. Здесь я узнал Бога и понял: жизнь человеческая, ее смысл и истина в Боге».