Нефть и люди
НЕФТЬ И ЛЮДИ
Сначала два слова в целом о нефтяной Тюменщине.
Первый газ в области вышел на поверхность в сентябре 1953-го из Берёзовской скважины № 1, а первое промышленное месторождение нефти открыла в июне 1960-го бригада С.Н. Урусова-около села Шаим Кондинского района.
В 1962-63 годах правительство приняло два постановления, которые наметили большой комплекс организационно-технических мер по созданию новой топливно-энергетической базы страны. К этому времени геологи открыли уже более 30 нефтяных и газовых месторождений. Пора было начинать их промышленную эксплуатацию. И вот на Тюменщине появились мощные производственные управления: "Главтюменьнефтегаз", "Главтюменьнефтегазстрой" и "Главтюменьгеология". Началось формирование нефти-и газопромысловых управлений, буровых и геодезических контор, экспедиций и других производственных подразделений. Число главков, подчинённых им структур и предприятий к 1985 году достигло в области чуть ли не восьмисот единиц.
Такова общая грандиозная картина газонефтяной Тюменщины.
А в становлении сначала посёлка Нях, а затем и города Нягани сыграла свою роль цепочка из трёх организаций: геологи-строители-нефтяники.
Сначала (1959) пришли геологи и пробурили в Красноленинском нефтяном районе первые скважины. При разработке Мало-Атлымской структуры зафиксировали появление нефти в скважине № 7. В 1962-м открылось первое месторождение-Каменное, в 1963-м-ещё четыре: Лорбинское, Ем-Ёговское, Елизаровское, Пальяновское. А когда (1972) выявили Талинскую структуру, началось поисково-разведочное бурение и был получен промышленный приток нефти.
Для разведки и определения запасов была образована Красноленинская нефтегазоразведочная экспедиция-КНГРЭ (нач. И.Ф. Морозов). Сначала она обосновывалась в посёлке Октябрьском, но это оказалось далеко от основного фронта работ-левобережья Оби. И экспедиция в 1978-м перебралась в посёлок Нях. Он стал её базой.
Сказалось, конечно, и близость железной дороги Ивдель-Обь. Вдоль неё уже возникли многочисленные посёлки.
В том же году экспедиция смонтировала три буровых установки и на двух начала проходку. Вскоре в районе куста № 101 нашли промышленную нефть.
Кроме КНГРЭ в этом районе бурили ещё Белорусская нефтегазоразведочная экспедиция.
Все новые и новые месторождения давали о себе знать. Посёлок Нях стал уже производственно-бытовой базой многих предприятий и в первую очередь строительных. Сначала «прописалось» в 1979 году СМУ-5 «Тюменьнефтестроя» (потом его преобразовали в строительно-монтажный трест «Красноленинскнефтестрой»). Трест начал возводить нефтесборные сети и водоводы на Ем-Еговском месторождении, строить в посёлке собственную промбазу, а заодно и жилые дома на улице Гагарина и в Восточном микрорайоне. Так нефть, образно говоря, дала няховцам первые кубометры жилья.
А за все 15 лет своего существования трест «Красноленинскнефтестрой», кроме многих сотен километров нефтесборных сетей, высоконапорных водоводов, линий передач, возвёл в городе более 50 тысяч квадратных метров жилья. Можно сказать, все «первые этажи» города были подняты руками красноленинских строителей. На их счету два детских сада, финский холодильник, овощехранилище, несколько магазинов, столовая, городской центральный рынок, баня, химчистка, здание администрации, учебно-курсовой комбинат, котельная, ретранслятор… Всего и не назвать.
В 1980-м появилась в посёлке ещё одна строительная организация-трест «Приуралнефтегазстрой» (управляющий Г.М. Пичугин). Жители встретили этот «десант» с недоверием. Улыбаясь, смотрели, как строители с апреля по сентябрь разгружали вагоны со своим добром, а в ноябре начали строить из вагончиков себе контору. Но потом дело у них пошло. В том же году успели ввести около трёх тысяч квадратных метров жилья: десять двухквартирных домов, один 16-квартирный, два общежития. Теперь по-другому заулыбался посёлок…
Как в ту пору здесь добыли нефть?
Конечно, во всю торопились, спешили. Появилось ещё одно производственное объединение-«Красноленинскнефтегаз». Его первым генеральным директором (с мая 1982 по июнь 1983гг.) стал Григорий Александрович Лазарев.
Основные, разведанные запасы тогда сосредоточились на Ем-Еговском, Пальяновском и Талинском месторождениях. Их и взялись обустраивать и разрабатывать. И в 1984-м получили первые тонны нефти.
Своеобразие условий было в том, что нефть этих месторождений отличалась высокой температурой и большой газонасыщенностью.
На Ем-Еговском тогда фонтанировало 12 скважин и 29 были оборудованы штангово-глубинным насосами. Скважины были далеко друг от друга. До некоторых от базы приходилось добираться за 40 километров. На вахтовом посёлке, кроме различного оборудования, стояли жилые вагончики, столовая, контора, баня. Тут обитали не только нефтепромысловики, но и исследователи, электрики, ремонтники скважин, которые в летную погоду прилетали из Нягани вертолётом, а в дожди и туман-только на вездеходе. Частенько происходили разрывы нефтепровода, или же он промерзал из-за избытка в нефти воды. Однажды пришлось две недели отогревать шесть километров трубопровода горячей нефтью и паром.
Во всём нефтегазодобывающем управлении «Красноленинскнефть» насчитывалось тогда 160 действующих скважин, 49 из них простаивали или эксплуатировались периодически, так как пластовое давление снизилось, и скважины перестали фонтанировать. Было похоже, что «лёгкая» нефть здесь уже кончилась. Чтобы поддерживать пластовое давление, предстояло строить водоводы, водозаборы, подстанции и т.д. Это намного усложняло добычу. И хотя добыча из года в год росла, темпы её отставали от плановых.
И всё же за года 11 пятилетки (1981-1985) коллектив «Красноленинскнефтегаза» добыл стране 38,7 миллиона тонн «чёрного золота». Львиная доля этой нефти пришлась на НГДУ «Урайнефть» (Шаимские промыслы). А поэтому и такая же доля капитальных вложений отдана была на развитие промбазы в городе Урай. Нягань получила крохи. И генеральный директор объединения Б.И. Нуриев на сессии няхынского Совета заявил, что «сегодня Нягань представляет собой средоточие всех отрицательных сторон, которые только можно придумать в населённом пункте».
И в то же время-вот парадокс! -минувшая пятилетка показала, что именно Красноленинская группа месторождений и способна в ближайшем будущем дать прирост добычи нефти. Так и оказалось. Несмотря на досадные просчёты в прогнозировании запасов и несовершенство технологии, добыча на Красноленинском своде росла: в 1985-м- 2,4 миллиона тонн, в 1988-м-уже 10,6 миллиона. А всего за следующие пять лет здешние нефтяники добыли с этих месторождений почти 50 миллионов тонн.
Конечно, прежде всего в поле зрения были буровики. Во многом от них зависели темпы прироста. На месторождениях Красноленинского свода было создано (1979) первое управление буровых работ, а с увеличением масштабов бурения-второе. Период их становления был очень сложен: неустроенность, слабая база, бездорожье, плохая дисциплина… Особенно тяжко приходилось буровикам УБР-1. Но вот коллектив удалось пополнить мастерами «СУБРовской школы» - буровиками Сургутского управления буровых работ № 1-и тогда дела пошли на поправку.
Соревнование буровиков двух управлений стало главным двигателем увеличения объёмов проходки и сдачи скважин в эксплуатацию. В середине восьмидесятых годов флагманами этого соперничества были бригады А.А. Юдина (УБР-1) и В.П. Гостевских (УБР-2). Держали марку ведущих и коллективы буровиков П.А. Камаева, В.М. Воробьева, С.Г. Попова, А.Г. Китайгороды, Д.М. Хафизова.
Трудились на месторождениях Красноленинского свода также буровики Тюменского и Полтавского хозрасчетного УБР. Они-то весной 1992 года и ввели в промышленную разработку новое месторождение-Каменное.
С момента создания производственного объединения « Красноленинскнефтегаз» (1982) его структура постепенно видоизменилась. То выделялись НГДУ «Урайнефть» и Урайское УБР, то, наоборот, влилось второе нефтегазодобывающее управление «Талинскнефть». Но в общем число предприятий и подразделений росло. Если в 1984-м в составе объединения их было 14, то через десять лет (уже в составе АО «Кондпетролеум») насчитывалось 22.
А между тем росла добыча нефти и газа Красноленинского свода месторождений. Особенно с вводом новых нефтяных скважин и разбуривания старых. Пик процесса пришёлся на 12 пятилетку (1986-1990). В 1985-м эксплуатационный фонд насчитывал 330 скважин, а в конце пятилетки-2575. За это же время среднегодовой прирост добычи нефти превысил 2,7 миллиона тонн. А год 1989-й стал для объединения рекордным во всех отношениях: было добыто 13,5 миллиона тонн нефти, 1,6 миллиарда кубометров газа и достигнута самая высокая производительность труда на одного рабочего.
Посёлок Нях стал базовым центром освоения и разработки Красноленинского нефтегазового месторождения. Нефтяной бум привёл в первую очередь к взрывному росту населения (см. таблицу).
За семь лет, начиная с 1979-го, число жителей посёлка увеличилось в восемь раз и достигло 36 тыс. В начале 90-х годов, когда резко снизились объёмы добычи и стремительно ухудшилась социально-экономическая ситуация в стране, что особенно болезненно отразилось на северянах, численность населения стабилизировалась, даже появилась тенденция к снижению. И тем не менее, по населению город вышел на четвёртое место в округе и восьмое в области.
Население росло прежде всего за счёт миграции. Во второй половине восьмидесятых в город приезжало в среднем по восемь-десять тысяч человек, но и уезжало по 3,5-4 тысячи ежегодно.
Такая динамика характерна для всех молодых городов-питомцев нефтегазового бума. Возникла масса социальных проблем, но обеспечивался стабильный рост населения. Для Нягани рекордным стал 1986-й, когда в город приехало более 10 тысяч человек, а уехало только 3,5 тысяч. Это также отвечало общей тенденции на стабилизацию в «предрассветный час» перестройки. Зато в 1990-м приехало почти столько же, что и уехало-примерно пять тысяч. Кончилась большая нефть, а с нею и надежда на большие «северные деньги» … Тогда впервые естественный прирост превысил механический-за год в городе родился 981 малыш. Однако, несмотря на естественную молодость горожан (средний возраст 27 лет), естественный прирост был небольшим-500-1000 человек в год. Видимо, на рождаемость влияли суровый климат и тяжёлые бытовые условия.
Но вернёмся чуть назад. Бурный рост населения сразу выявил нехватку жилья, больниц, детских учреждений, слабость культуры и быта, неготовность дорог и ещё много другого. На долгое время сфера соцкультбыта стала главной «головной болью» местной администрации.
Уже в январе 1979 года областная газета «Тюменская правда» сообщила о проекте нового города в районе станции Нягань, где уже работали изыскательные партии. Предполагалось, что в будущем городе сосредоточатся производственные базы нефтегазового и строительного комплексов, будут построены лесозавод, предприятия по переработке древесных отходов, гидролизно-дрожжевой завод. Правда, проектировщики не смогли, верно, предусмотреть перспективы рост города: изначально он был рассчитан только на 50-70 тысяч жителей.
Кто же стоял у истоков Нягани-города? Генеральный план, функциональные схемы коммуникаций выполнил проектный институт № 2 Госстроя СССР (главный инженер проекта В. Левин). Изысканием подземных источников водоснабжения и стройматериалов занимались «Главтюменьгеология» и институт «Гипрогор». Позже к проектированию различных городских объектов подключились специализированные институты Москвы, Ленинграда, Свердловска, Тюмени, Тбилиси, Ташкента, Еревана, Красноярска, Перми, Новосибирска…
Поднимался в Белогорье новый город, но геологи, нефтяники и строители прибыли отнюдь не на голое место. Ранее созданная материальная база обжитого посёлка стала надёжным фундаментом новостройки. А вот местной администрации при этом пришлось посторониться: в 1980 году единым заказчиком строительства становится нефтегазодобывающее управление «Красноленинскнефть», а его генеральным подрядчиком-трест «Приуралнефтегазстрой» под руководством Н.Г. Пичугина. Известный объём строительных работ в будущем городе выполняли субподрядные организации: СМУ № 5 «Тюменьнефтестроя» ПМК-7 треста «Базстрой» из Свердловска (директор А.А. Макаров) и другие.
Кроме того, хозспособом практически все разместившиеся в Няхе организации. Это, естественно, порождало ведомственную разобщенность, дублирование, нерациональное расходование средств. Страдала окружающая природа. Об этом не раз с горечью говорил главный архитектор посёлка П.Гумич. Пришлось корректировать генеральный план города, выполненный институтом «ЛенНИИПградостроительства». А новый проектировщик-институт «Свердловскгражданпроект» к делу отнесся формально, не учёл местные условия. Это создало новые трудности.
Массовая застройка города началась в 1981-м. Возникли «БАМовские» и брусчатые дома в микрорайоне «Восточный». В первом (центральном) началось строительство блочных пятиэтажек. Первый дом (№ 3) возводили бригады плотников-бетонщиков В.Я. Эрбеса из СУ-73 треста «Приуралнефтегазстрой» и монтажников А.А. Сандакова из ПМК-7 «Базстроя».
Кстати, сандаковцы несколько лет подряд строили лучше и быстрее других. В бригаде подобрались люди с солидным стажем и высокими разрядами, а коллектив практически не менялся.
Создание в новом городе нормального быта на долгие годы стало одной из самых трудноразрешимых проблем Нягани. В условиях севера-такова уж реальность-на всех творениях рук человеческих как бы лежит печать временности, скоротечности существования. Да ещё пресловутый «остаточный» принцип.
Он проявился не только в финансировании, снабжении, но и просто в повседневном отношении руководства к социальным проблемам.
Сколько ни сетовали, например, на отсутствие собственной базы крупнопанельного домостроения, а ПМК-7 восемь лет использовала панели, привезённые из Красноуральска и Североуральска. Приходилось мириться с принципом «бери, что дают», строить из бракованных деталей, простаивать в ожидании материалов. Даже бетонно-растворный узел на строительстве Центрального микрорайона поставили по временной схеме. А как часто отвлекали строителей на «горящие» объекты промышленного назначения! Были, конечно, и элементарная бесхозяйственность, неорганизованность, разгильдяйство, связанные с «вахтовыми» настроениями: далеко не все собирались здесь укорениться и строить «для себя».
Особенно труден был начальный период, что называется, поселково-городской. В 1981 году по обеспеченности детскими садами и яслями показатель был самый низкий в Октябрьском районе. В школах стало «теснее», чем два года назад. В больницах-тоже.
Хронически отставало освоение капиталовложений на жильё и другие социальные объекты.
Сессия поселкового Совета то и дело взывало к ответственности, справедливости, долгу. Как, например, в марте 1983-го, когда в очередной раз были сорваны сроки строительства школы № 3. Классы в существующих школах уже были предельно переполнены, временные варианты размещения школ в зданиях, предназначенных под общежития, себя исчерпали, плодить и дальше школы-«маломерки» было нерационально.
И ещё: третий год строился детский сад на 280 мест, а строители к тому же собирались его сдавать в две очереди. «Относиться так к делу, -говорилось в докладе исполкома, - значит не иметь никаких чувств к детям, которые в Нягани и так хорошего не видят».
Несколько лучше было с жильём. К 1983-му общий жилой фонд насчитывал 123 тысячи квадратных метров. Из них 22 тысячи-это дома в капитальном исполнении, те, что во втором микрорайоне. Там в панельных пятиэтажках получили квартиры уже более четырёх тысяч человек. Но что это значило для посёлка, где население перевалило за 22 тысячи? На одного жителя в среднем выходило по 5,8 квадратного метра. А строители-у них же свои проблемы-работали крайне неритмично. В 1982-м из обещанных 35 тысяч квадратных метров к декабрю сдали всего 15,7. В 1984-м из 40-только 14. А в конце года начинался «штурм и натиск». Какого уж тут ждать качества! Большинство домов сдавали с оценкой «удовлетворительно», многие-без коммуникационных сетей. Новосёлы долго не могли дождаться нормальной подачи воды, электричества.
Словом, пока во всю процветала «балковая цивилизация». Такова уж особенность молодого города, быстрорастущего посёлка: ещё «вчера», в пору освоения месторождений, балки и вагон-городки были благом и наилучшим выходом из положения. Но уже к середине восьмидесятых «балок» стал символом безнадёжного отставания в сфере гражданского строительства и невнимания к нуждам людей. А в Няхе к 1984-му девять тысяч квадратных метров учтённой площади составляли временные строения. И продолжали расти как грибы. В том же 1984-м самостроем было поставлено более 80 балков. А к 1987-му в этих времянках обитали около полутора тысяч человек, в том числе примерно 500 детей. При горисполкоме даже создали оперативную группу по «делам» самовольно поставленных строений. Но ведь «самовольщики» шли на эти нарушения не злонамеренно, а вынужденно. В 1984-м было подано 300 заявок на индивидуальное строительство. Однако поставить свой дом оказалось не просто: землю отводили далеко от объектов соцкультбыта, на неудобьях, в стороне от дорог и прочих коммуникаций.
И ведь что ещё характерно: местная-то власть мало что могла. Хозяевами всех ресурсов оставались «капитаны индустрии». Они диктовали стратегию тактику их использования. Естественно, прежде всего- в интересах выполнения производственного плана.
Резкие слова в адрес таких руководителей прозвучали на сессии поселкового Совета в июле 1985-го: «Очень ощутимо на развитие посёлка влияет узковедомственный подход руководителей, неоправданно ставящих на первое место интересы своего предприятия, управления. А решения злободневных проблем развития инфраструктуры, организации быта, досуга людей откладывают на неопределённое время… Их мало беспокоят жилищные, коммунально-бытовые, транспортные, культурные проблемы, стоящие перед посёлком. Ряд руководителей считает себя временными на территории Совета, поэтому их работа сводится только к тому, чтобы любой ценой выполнить план. Это же определяет их отношение к людям».
Надо сказать, что, пожалуй, впервые «отцы города» позволили себе столь смелую критику в адрес могущественного директора. Вдохновлял уже пример «верхов». Подобные речи становились знамением времени-начиналась перестройка.
Да и посёлок Нях уже как бы перерос самого себя. В его «чреве» зрел уже зародыш города и торопил своё появление на свет.
С освоением нефтегазовых месторождений на территории Нягани появилась ещё одна отрасль-автодорожное строительство. В рамках единого народнохозяйственного комплекса, в обмен на тюменскую нефть строить дороги и возводить мосты в Нягани взялся трест «Узтюменьдорстрой» под руководством Р.И. Раимкулова.
Первый «десант» узбекских дорожников высадился на станции Нягань в июле 1980-го. До базовой площадки добирались по бездорожью более пяти часов. Установили первые вагончики, построили себе 16-квартирный жилой дом и взялись за работу.
До 1983-го трест обязался построить 200 километров дорог с твёрдым покрытием. В 1981-м проложили только 20. Но скоро, привыкнув к условиям, набрали высокий темп. Работали уже 1400 человек-в составе двух дорожно-строительных управлений. К началу 1984-го сдали в эксплуатацию 102 километра дорог и в том числе участок трассы на Ем-Еговское месторождение протяжённостью 42 километра, 12 километров дороги к Талинскому месторождению. А в угоду жителям посёлка-20 километров бетонки на улицах Няха и на промзоне НГДУ «Красноленинскнефть».
Тогда попросили братьев-узбеков поработать ещё два года. Одновременно трест строил жильё, помещения для собственного ОРСа, ремонтную базу. Весной 1985-го Указом Президиума Верховного Совета СССР большую группу работников Узтюменьдорстроя (17 чел.) наградили орденами и медалями- «За успехи, достигнутые при строительстве автомобильных дорог в районе Западносибирского нефтегазового комплекса». Появились в Няхе ещё два орденоносца-машинист крана Н.А. Васильев и начальник управления производственно-технической комплектации С.М. Муминов.
Долговременная, если не постоянная, надобность в дорожном тресте стала очевидной и в 1985-м решено было оставить «Узтюменьдорстрой» в Нягани уже до 1990 года включительно. Дорожники занялись теперь прокладкой магистрали до Талинского месторождения нефти. И, конечно, встал вопрос о создании в Нягани основательной производственной и, главное, социальной базы треста.
Начали строить микрорайон «Дорожник», монтировать двухэтажные 18 квартирные дома-их предстояло возвести двадцать. Взялись за общежитие на 52 места. Укрепилась производственная база треста: к 1988-му заработали ремонтные мастерские, кузница, столярный цех, собственная пилорама, котельная, склады, свой железнодорожный тупик, тёплая мойка для машин. К тому времени в активе треста уже было 285 километров дорог и 15 мостов. В начале 1990-го его возглавил Б.Х. Урало.
